Несколько лет назад он открыл для себя Азию и погрузился в изучение Камбоджи. Однако экзотическое путешествие переросло в экстремальную ситуацию, и музыкант оказался в тюрьме. О том, как он попал в Камбодже за решетку, как там относились к "белому человеку" и что его спасло от 12 лет в заключении Петр Тихонов рассказал обозревателю сетевого издания m24.ru Алексею Певчеву.
Фото из личного архива Петра Тихонова
– Когда мы узнали, что ты находишься в камбоджийской тюрьме, первой мыслью было следующее: видимо, Петя в Азии соблазнился какими-то местными расширяющими сознание препаратами, хотя в Москве он в этом замечен не был.
– Если бы причиной были наркотики, наверное, все было бы гораздо проще. На тот момент я уже несколько лет провел в Камбодже, в городе Сием Рипе, и чувствовал себя там как рыба в воде. Я был абсолютно очарован этой страной. Здесь находится Ангкор-Ват – уникальный буддистский храмовый комплекс, одно из чудес света, находящееся под защитой ЮНЕСКО. Работы хватало и там, и дома. Я ездил играть концерты в Москву и даже в США. В Камбодже у меня был товарищ – местный музыкант-тромбонист, благодаря которому я преподавал в местной музыкальной школе. У нас даже был проект, в рамках которого я играл лаундж, базирующийся на джазе и местной народной музыке. Сделал программу, в основе которой лежал англо-американский рок-н-ролл, исполняемый в манере "Бригады С" и "Ленинграда". Денег хватало на то, чтобы вести насыщенную и при этом расслабленную светско-творческую жизнь, заниматься любимым делом и снимать отличный четырехэтажный дом.
Этот дом требовал уборки и на каком-то этапе я решил, что мне нужна помощница по хозяйству. Найти таковую не составило труда. Девушка оказалась еще и симпатичной. Так что получилось убить сразу двух зайцев... В определенный момент я с ней проснулся и у нас начались отношения.
Фото из личного архива Петра Тихонова
– Как же так получилось, что эта девушка однажды создала тебе серьезную проблему?
– Здесь надо понимать специфику страны, в которой все решают деньги. Все эти восторженные взгляды, вежливость, обожание и почитание "белого человека" – только поза и результат четкого расчета. Однажды, вернувшись домой, я обнаружил там милую тусовку с расширяющими сознание препаратами, организатором которой была моя подружка. Я предупреждал ее несколько раз, но все было напрасно. Пришлось подружку выгнать. Ну а через два дня к моему дому подкатило несколько черных машин, и меня отвезли в полицию. Оказывается, за мной давно следили: состоятельный белый человек, раз в месяц летающий в Европу, просто не мог быть обойден вниманием. В общем, я сам виноват. Во всей этой расслабленной камбоджийской атмосфере я по-настоящему расслабился. Ну кто меня мог тронуть? Я же "неприкасаемый"! В общем, после этого и началась моя камбоджийская эпопея, о части которой стало известно и вам в Москве благодаря моим друзьям, которые за всем этим следили и мне помогали.
– Что тебе инкриминировали?
– Растление малолетних, вовлечение несовершеннолетней в проституцию и распространение детской порнографии.
Поясню. В Камбодже практически не существует такого понятия как "свидетельство о рождении". То есть оно номинально есть, но никому на деле не нужно. Зато ты в любой момент можешь его получить, заплатив три доллара. Вписать туда можно любой возраст. Причем, сделать это может абсолютно любой человек, даже не гражданин страны. Вместо девятнадцати лет, согласно этому свидетельству, девушке оказалось шестнадцать. Под порнографией подразумевалось фото этой девушки в купальнике, которое я сделал на мобильный телефон (естественно, с ее согласия), после чего разместил его на facebook. Страница была вскрыта полицией и до сих пор действует без моего согласия.
– В случае подобного задержания первое, что делают наши граждане, – обращаются в российское консульство.
– В данном случае это оказалось абсолютно бессмысленно. Дело в том, что вся эта кампания была тщательно продумана. Парень, руководящий страной, по имени Хун Сен, разработал очень интересную систему законов, каждый из которых имеет свою цену. Точнее, за определенную сумму можно решить любую проблему, которую этот закон создает. Когда меня задержали, в местной прессе появилось некоторое количество публикаций о русском педофиле. Кроме этого, так получилось, что моя фамилия совпадает с фамилией какого-то российского специалиста по детскому порно. Так что представителю российского посольства осталось только развести руками и предложить мне священника и русские книжки.
– Вероятно, почти сразу последовали предложения от "принимающей" стороны решить вопросы в удобной форме?
– Все верно, они последовали практически сразу. Решить мою проблему стоило 250 тысяч долларов. У меня таких денег, конечно, не было, и разговор закончился, не успев начаться. Похоже, эти ребята поняли, что взять с меня нечего (я даже не пытался торговаться) и я оказался в местном КПЗ, где можно дожидаться суда до двух лет и делать это в бетонной камере в семнадцать квадратных метров, включая услуги, и шестнадцатью сокамерниками, возлежащими на циновках.
– Какой срок тебе грозил?
– Местные адвокаты, видя мою "несговорчивость", утверждали, что выйдет около 12 лет.
– Насколько статья, подобная твоей, усложняла нахождение под стражей? Был ли ты как иностранец изолирован от местного отбывающего срок криминалитета?
– Никак не усложняла. В камбоджийских тюрьмах отсутствует насилие. Вот здесь белый человек действительно небожитель. Доставало только, что все хотят тебя потрогать просто потому, что они таких людей никогда не видели и не верят, что такое бывает. Кроме того, не следует забывать, что Камбоджа страна буддистская, а это на все накладывает отпечаток гуманизма.
Из забавного. В моей камере сидели "леди-бои". Раньше их содержали в женских отделениях, но потом местные девушки-зэки взбунтовались. Было очень необычно наблюдать в огромной коробке, куда в камере сбрасывалось грязное белье, женские трусы и лифчики. Что касается самой статьи, то там она никого не шокировала. Всем давным-давно такие истории известны и ничего необычного в них нет. Это обычная часть бизнеса, в котором задействованы целые семьи, династии проституток. Так что отношение к людям, попавшим в такую ситуацию, скорее, сочувственное.
Фото из личного архива Петра Тихонова
– Как строился день в тюрьме, чем ты там занимался, ну и насколько еда за решеткой отличалась от той, что ценят любители азиатских деликатесов?
– У меня был режим, ориентированный на иностранцев. В семь утра подъем, завтрак, после чего я имел возможность гулять, читать и даже исполнять музыку. В камбоджийских тюрьмах запрещено заниматься сексом, пить алкоголь, употреблять наркотики и выходить за охраняемую территорию. Я довольно неплохо отточил там английский – общался и читал книги, которые приносил священник. Он был не православный, поскольку православного себе забрала русская коммуна дауншифтеров, живущих в Сиануквиле. Дело в том, что в этом месте широко распространены дешевые алкоголь и наркотики, и обосновавшаяся там расслабленная всеми этими делами коммуна стала резко сокращаться. Священник там действительно был нужен. Мне удавалось заниматься музыкой. Трубу, правда, мне передать не разрешили, решив, что это все-таки достаточно громкий инструмент, а вот на клавишах играть удавалось.
– Местный тюремный шансон?
– В том числе и его. Представляешь, там он тоже есть! Попадались даже русские книжки – от Стругацких до Марининой. Еще одно развлечение – это кино. Но туда я ходил редко, потому что камбоджийский я хотя и освоил немного, смотреть на нем китайские боевики (а показывали только их), очень сложно. Язык в этих фильмах режет слух как звук испорченного телефона.
Еду за небольшую плату мне готовили отдельно. Продукты достать можно, их предлагают по завышенным ценам, но накрутка в районе нескольких долларов и это можно себе позволить. То, что дают официально, – рис вперемежку с мелкими рыбными костями, опасен для жизни даже местных жителей. Через какое-то время у меня появилась электроплитка, и вопрос с едой я решил. Раз в неделю, в момент самой тяжелой депрессии, я позволял себе выпить 200 граммов рисовой водки.
– Была ли у тебя возможность держать связь с внешним миром, удалось ли пронести мобильный телефон?
– Как я уже говорил, в этой стране за деньги можно получить все и камбоджийская тюрьма не исключение. Вообще, мобильные телефоны запрещены. Звонки разрешены раз в неделю, но стоит это доллар за минуту разговора – бешеные деньги для местных. Через какое-то время я все-таки обзавелся своим телефоном, но прятал его. С посещениями, кстати, не так строго, тебя могут навещать хоть каждый день.
– Через какое время стало понятно, что 12 лет ты все-таки в тюрьме не проведешь, ведь очевидно, что все было направлено на то, чтобы раскрутить белого парня на деньги.
– Новый адвокат сообщил мне, что цена вопроса снижается до шести тысяч долларов и эти деньги, хотя и с трудом, но можно было собрать. Все было сделано, но в этот момент публично вскрылись коррупционные дела в юридической системе Камбоджи. Хун Сен разоблачил целый заговор, и мое дело в очередной раз отложилось. Одна из специфик этой системы в том, что по окончании судебных слушаний судьи выносят приговор лишь спустя две недели. Так что все отодвинулось на неопределенное время. Утешало лишь, что срок, который я провел, дожидаясь вынесения приговора после того, как были решены денежные вопросы, мог быть засчитан, и тогда я бы оказался на свободе. Забегая вперед скажу, что в общей сложности я провел год в камбоджийской тюрьме.
– Кто поддерживал тебя все это время?
– Мои настоящие друзья. Меня навещал и приносил мне распечатанные письма поддержки мой друг художник и мультипликатор Хихус, мои мама и сестра, продюсер "Чайфа" Дима Гройсман и его музыканты, журналист Андрей Васильев, Михаил Ефремов, Алексей Агранович, поэт Андрей Орлов, Мириам Сехон из ВИА "Татьяна", мои друзья "неприкасаемые" Дима и Лена Варшавчик, Гарик Сукачев поставил подпись на письме в мою защиту. То есть без внимания я не оставался и это очень поддерживало.
– После твоего освобождения тебе приходилось встречаться с этой "совершенно-несовершеннолетней" девушкой, ставшей причиной столь неприятного приключения?
– Да, она очень извинялась, рассказывала про давление, которое было на нее оказано и попросила пять долларов на жизнь.
– Ты пытался выяснить, кто был инициатором этого давления и заказчиком всего дела?
– Безусловно. Другое дело, что искать долго не пришлось. Это некая организация, на первый взгляд преследующая абсолютно гуманные цели – борьбу с педофилией, детским порно и секс-туризмом, столь распространенными в этих странах. В этом завязаны огромные деньги и часто абсолютно нечистоплотные методы. Об этом мы можем судить хотя бы по тому, что все могло быть решено за определенную сумму. Со мной вместе сидел австралиец, попавший в камбоджийскую тюрьму благодаря этой же девушке по той же статье и так же безо всяких на то оснований, но приговор по его сроку составлял больше двадцати лет. Кстати, ее полиция в этих делах использовала еще два раза. А этому австралийцу выбраться будет очень сложно, поскольку он развил там бурную деятельность, направленную против вышеупомянутой организации. Через своих друзей он организовал целый веб-сайт в интернете и отступать не собирается. Кстати, двое руководителей этой организации привлечены к ответственности по статьям, связанным именно с педофилией.
Фото из личного архива Петра Тихонова
– Твоя любовь к Камбодже, вероятно, дала трещину? Что бы ты посоветовал людям, продолжающим всеми фибрами души стремиться в Азию?
– Ну, пока в Азии я появляться не могу. Я отсидел год и еще два у меня условно, так что пока о возвращении речи не идет. Со страной, которую я считал практически своей второй родиной, у меня теперь главная ассоциация – песня Верещагина из "Белого солнца пустыни": "Ваше благородие, Госпожа Чужбина, жарко обнимала ты, но только не любила".
Что можно посоветовать? Ребята, будьте предельно осторожны. Запомните, все местное радушие обманчиво и, как я уже говорил, зиждется на деньгах. Во всяком случае – чаще всего. Пожалуйста, не обманитесь! Подобные ситуации могут подстерегать вас на каждом шагу. Мойте руки перед едой, после еды и желательно даже во время еды. Переходите улицу только на зеленый сигнал светофора. Все это в ваших интересах.
