К моменту, когда путешественники достигают этого памятника, в сознании многих из них часто уже сформирован стереотип кхмерского храма. Ожидая увидеть нечто подобное, большинство посетителей оказывается просто ошеломленным своеобразием Неак Пеана, абсолютно не похожего ни на что из увиденного в Ангкоре.
Ещё в 1877 году Делапорт нашёл в нём посвящение Будде, достигшему торжества нирваны, а в его бассейнах увидел священные воды, смывающие грехи паломников, стремящихся к достижению высшего совершенства. Исследования Голубева, Фино и Кёдеса позволили установить, что Неак Пеан является воплощением сакрального тибетского озера Анаватапта, на берегах которого были даны откровения Вед. Из него, а не с индуистских небес, вытекают четыре величайших реки мира: Ганга, Синдху, Шита и Вакшу.
Восприятие храма очень тесно переплетается с образом Вишну, покоящегося на водах, испускающих лотос Брахмы.
Кроме эстетического и религиозного значения, этот памятник удачно воплощает и сугубо практическое начало. Джаятатака или барай Прэах Кхан, простирался приблизительно на 925 метров в ширину и 3550 метров в длину при средней глубине более 3 метров. Такие размеры водохранилища позволяли накапливать в его пределах до 10 миллионов кубических метров влаги и делали его третьим по величине в Ангкоре.
«Северное озеро», как называл его Чжоу Да-Гуань, задумывалось королём Джаяварманом VII в едином ансамбле с храмом Прэах Кхан. Следуя логике, зодчие должны были очень точно нивелировать оси Прэах Кхана и Неак Пеана. Но по неизвестной причине храм и барай были выровнены по их южным границам, в результате чего геометрический центр водоёма был смещён к северу примерно на 80 метров. Несмотря на это, облицованный латеритом прямоугольный остров, размерами около 350 на 400 метров, находился точно в середине пересохшего теперь водохранилища.
Основание острова огибают тела двух огромных нагов, хвосты которых сплетаются на западе в спираль, а головы стерегут восточный вход святилища. Их мощные туловища не имеют никаких орнаментов и рисунков. В подобной художественной манере у кхмеров было принято изображать нага Мукалинду, укрывшего своим капюшоном Будду во время семидневного ливня. Эти скульптуры и дали название храму.
На соответствующих сторонам света четырёх осях центрального бассейна, прямо в толще ступеней, установлены маленькие часовенки. Эти четыре часовенки служили ритуальным целям. Судя по мотивам барельефов, здесь паломники надеялись излечиться от своих болезней и недугов через омовение в святых водах. Присев на корточки поверх приземистой круглой плиты, украшенной лепестками лотоса и хранящей отпечатки двух ступней будды, они чудесным образом возвышались над окружающей их физической реальностью, готовясь приобщиться благости, после чего окатывали себя святой водой. Она подавалась по специальному каналу из центрального бассейна и била из отверстия маскарона. С обратной стороны канала находилась каменная чаша в виде цветка лотоса, увенчанная женской фигурой, повёрнутой спиной к ступеням, на которых священники совершали свои магические обряды.
До мощнейшего урагана, пронёсшегося над Ангкором в 1935 году, главный прасат был увенчан священным деревом. Этот огромный фикус, с невероятно широко раскинувшейся кроной, укрывал в тени большую часть центрального бассейна. Его нависающие над водной гладью ветви придавали очарование и шарм, а сухожилия воздушных корней обрамляли лики на древних барельефах. Удар стихии повалил не только дерево, но и нанёс колоссальный урон храму. Это стало причиной начала работ по восстановлению памятника методом анастилоза. Морис Глез, руководивший ими, с грустью писал:
В своём обновлённом виде Неак Пеан является совершенно другим, и хотя роль, которую играла природа, может уже не восторжествовать, работа человека выигрывает своею чёткостью. Расположенный в восхитительном месте и отражаемый в октябре или ноябре в водах бассейна… этот храм ни на что не похож. Он, несомненно, один из "источников наслаждения” кхмерского искусства…
Источник: Камбоджа - Путешествие в другой мир с "I Far GO"
